По итогам исследования Grant Thornton выяснилось, что большинство российских бизнесменов выступают за изменение политики вознаграждений директоров. 68% опрошенных бизнесменов полагают, что акционерам следует более активно участвовать и влиять на политику вознаграждений. 87% респондентов считают, что размер вознаграждения должен быть обязательно увязан с целевыми показателями бизнеса. Ровно половина (50%) участников исследования заявили, что публичные компании должны обнародовать порядок формирования оплаты, а 43% предпринимателей не согласны с тем, что критерии для вознаграждений должны быть публичными.

Игорь Корганов, директор практики HR-консалтинга IBS:

"Мне кажется, что в разговоре о вознаграждении топ-менеджеров есть гораздо более важная тема, нежели  прозрачность его механизмов  или зависимости вознаграждения от эффективности менеджера и даже проблемы измерения этой эффективности. Все это гораздо менее важно, чем одна большая беда: временной горизонт постановки целей, которые ставятся топ-менеджерам, особенно в крупных технологических компаниях, где жизненный цикл объектов измеряется десятилетиями,  рассинхронизирован с циклом  установления показателей эффективноти и выплаты премий по результатам. Грубо говоря, топ-менеджеру ставится задача развития какого-нибудь крупного промышленного комплекса, которая может быть оценена как достигнутая или недостигнутая лет через пять-десять. При этом, в среднем топ-менеджер работает в компании два-три года, получая ежегодно свою премию. Эта рассинхронизация порождает гораздо больше сложностей и субъективного ощущения несправедливости, которое вроде бы просвечивает в этих цифрах, чем вся остальная математика C&B.

Таких классических акционерных компаний, как, например, за рубежом, где есть большое количество миноритарных акционеров в России пока не очень много. То есть я считаю, что в России есть два класса компаний: частные, в которых бизнесмен-собственник влияет непосредственно на вознаграждение топ-менеджеров, и компании, в которых львиную долю имеют, либо государство, либо крупный акционер, , где такие миноритарии уже не оказывают существенного влияния на оплату топ-менеджеров. У нас за компаниями чаще стоят конкретные люди, которые влияют на политику вознаграждения.

Говоря о некоторых организациях, мы сталкиваемся со следующей ситуацией для топ-менеджеров: если их цели связаны с определенной стратегией компании, которую эта компания афишировать не может,  и не должна, потому что они под грифом коммерческой или гостайны, то и делать прозрачными механизмы вознаграждения, привязанные к этим целям, тоже не очень правильно. Что касается вопроса прозрачности механизмов формирования вознаграждения в публичных компаниях: если компания котируется на бирже, то она подпадает под требования этих бирж (например, широко известны требования Лондонской биржи (FTSE) к компаниям, котирующимся на этой бирже, в части корпоративного управления, в том числе к механизмам вознаграждения топ-менеджеров), либо регулирующих органов (например Американской комиссии по ценным бумагам (SEC)). При разработке системы вознаграждения для топ-менеджеров компания IBS обязательно согласовывает дизайн этой системы  с владельцем компании, либо с органами, представляющими интересы владельца (например, советом директоров)".